В прошлом году эсминец "Несокрушимый", на котором служит Максим Д., отправили к берегам Сомали, в Аденский залив. Там, как вы знаете, пошаливают пираты. Они люди бедные и голодные, а голод такая штука - не то что пиратом, каннибалом заделаешься. Нет, честное слово, вы знаете, как эти сомалийцы захватывают корабль? Они, попав на борт, первым делом идут и грабят припасы, тушёнку-сгущёнку, сухари всякие. А потом, наевшись от пуза, уже заявляют всему миру, что, дескать, пришли за выкупом. Это они для солидности заявляют, не верьте. Они нападают, чтобы покушать.

Ну так вот. Однажды на "Несокрушимый" поступил сигнал тревоги - плывущий неподалёку кораблик был атакован пиратскими катерами. Наши молодцы бросились на подмогу, и через два часа погони кораблик был освобождён, а пиратское отродье - обезоружено, связано и переведено на "Несокрушимый". Там их бросили в специальные каюты, вроде как тюремные.

В первую же ночь один из пиратов, какой-то молодой парень, страшно разревелся. Максим подошёл к каюте и спросил, что ему нужно. Парень на ломаном английском объяснил, что ему всего девятнадцать лет, что работу в Сомали трудно найти, и поэтому он подался в пираты, а так он жутко честный человек. И ещё парень сказал, что очень-очень не хочет в тюрьму и просит его отпустить.

Максим подумал немного, а потом сказал:

- Подожди, я сейчас вернусь и кое-что тебе покажу.

Через пять минут Максим вернулся, держа в руках фотоальбом.

- Вот смотри, это моя родина - Мурманск.

С фотографии глядели жуткие серые хрущобы, построенные на голом пустыре.

- У нас всегда очень сыро и холодно, и летом нельзя гулять в шортах. А зимой всё время ночь. Понимаешь? Три месяца не бывает солнца. И половина города сидит без работы. Как ты думаешь, это страшно?

- Страшно.

- Смотри дальше. Вот это - моя однокомнатная квартира. Я живу здесь вместе с женой, тремя детьми и собакой. Потолки низкие, и крыша всё время протекает. Как ты думаешь, это страшно?

- Страшно.

- Нет, дружок, это ещё не страшно. Страшно будет сейчас. Смотри. Вот это - моя жена!

Парень посмотрел на Максима с ужасом, и с тех пор больше не ревел и ни разу ни о чём не попросил.