Любительский театр
Был Клавдий глуп. Офелия толста.
Суфлёр картавил, путался в сюжете.
Пустели в зале лучшие места.
С Гертрудой Призрак пил в пустом буфете
Тайком от режиссера "Каберне".
Статисты затевали перебранку.
Мечтал Лаэрт отправиться в турне
С любовником, желательно — в загранку.
Устав от закулисной немоты,
Главбух с кассиром обсуждали цены...
А в самом центре этой суеты
на пыльных досках вытоптанной сцены,
тревожа неистлевшие гробы,
ребёнком, что напуган страшной сказкой,
метался мальчик:
— Быть? Или не быть?
и плакал от предчувствия развязки.
© Геннадий Нейман
Жирный пингвин
Над седой равниной моря
Гордо реет жирный пингвин.
Он и сам уже не помнит,
Как он смог с земли подняться.
Он парит вторые сутки
Над равниной океана,
Потому что сам не знает,
Как сажать себя на плоскость.
Раз пятнадцать он пытался,
Но скользил по грунту брюхом;
Матерясь, взлетал обратно.
Мимо чайки пролетали
И кричали что–то громко,
Но не понял глупый пингвин
Ничего из этих криков...
Он летал, стонал и плакал,
Слезы речкой лились в море.
Но потом дыхалка села,
И разбился жирный пингвин
© unknown | 
